О том, почему, почему деградация фундаментальной экономической науки, призванной создать настоящий искусственный интеллект в экономике, выгодна бюрократам, как мирно выйти из глобального экономического кризиса, рассказывает профессор, заведующая кафедрой Стратегического планирования ФГУ МГУ им. М.В. Ломоносова, руководитель секции «ИИ в Экономике» РАН Елена Ведута.
«СП»: — Елена Николаевна, наш разговор пойдет не столько о тотальной цифровизации, в которую нас так настойчиво толкают, сколько о другом очень важном явлении, сопровождающим цифровизацию, — о цифровой бюрократизация общества. Мы можем противопоставить это явление истинной демократии? Почему принципы демократии важны для развития общества?
— Сразу возникает вопрос: что понимать под демократией? Я понимаю под ней такую организацию экономики, которая обеспечивает улучшение жизни людей, и дает возможность гражданам свободно выражать своё мнение по поводу происходящих событий, не принося при этом вред жизни общества. Считаю, что свобода и демократия дают возможность людям осмысливать жизнь, творить, и, главное, заниматься наукой для улучшения жизни масс. И если ты — предприниматель, руководствующийся в своей «свободной» деятельности критерием прибыли, то в стране должны быть созданы такие условия, при которых твоя деятельность автоматически служит росту общественного блага. Т.е. истинная демократия предполагает организацию экономики в интересах людей. И здесь решающая роль принадлежит экономической науке.
Всеобщее голосование на выборах — это хорошо, но, как показывает практика, не является достаточным атрибутом демократии, потому что до момента голосования часто происходит манипулирование сознанием масс и те, кто потом приходит к власти, не выполняют предвыборные обещания. Поэтому возникают вопросы к принципам формирования органов представительной власти.
Так, в Швейцарии население вовлечено в процесс принятия решений в гораздо большей степени, нежели в других странах. У них есть возможность выдвигать народные инициативы, собрав лишь 100 000 голосов, затем парламент должен вынести инициативу на всенародное голосование.
В СССР представители трудового коллектива участвовали в работе Советов без отрыва от своей трудовой деятельности. И это было правильно, поскольку депутат должен оставаться с выдвинувшим его коллективом, чтобы достоверно отражать его чаяния. Более того, оставаясь на своем рабочем месте, у депутата остается возможность расти профессионально. К этому, на мой взгляд, следует добавить установление парламентом динамики зарплаты правительства в зависимости от роста общественной производительности труда и легкий отзыв депутата, потерявшего доверие избирателей.
Если резюмировать, то демократия — это экономика, обеспечивающая рост общественного блага, ответственная свобода слова и выборы в органы представительной власти, деятельность которых контролируется снизу трудовыми коллективами, в интересах людей.
«СП»: — Существовало в истории человечества такое государство, в котором реализовывались в полной мере описанные вами демократические принципы?
— Такие принципы реализовывались в нашей стране во время Великой Отечественной войны, потому что цель народа была общая — одержать победу. Эта цель способствовала добровольному объединению людей для защиты своей жизни и своих детей. Власть, партия в то время полностью отражали чаяния масс и блестяще организовали победу. Что же касается мирного времени, примером в какой-то мере демократии является НЭП.
«СП»: — Почему, на ваш взгляд, в таком государстве как Великобритания, которое считалось образцом буржуазной демократии и которое насаждало свои демократические ценности по всему миру, именно там заговорили о бюрократизации Европейского союза?
— Наверное, это связано с осознанием того, что премьер-министр Хит втянул Великобританию в Европейский союз (ЕС) в 1973 году без воли на это народа. Проевропейская позиция Хита вызвала значительные разногласия внутри партии. Я так понимаю, что бывший премьер договорился с мировыми финансовыми олигархами (МФО), что Великобритания станет членом ЕС, задача которого была, в том числе, служить витриной успешного западного общества к «зависти» народов Восточной Европы и СССР.
Когда холодная война закончилась, то Европа оказалась не особо нужной МФО. Что собой представляет ЕС сейчас? Это союз, который не дает развития экономике и подчиняет национальное сознание входящих в него стран бюрократии Брюсселя и Европейского центрального банка (ЕЦБ), играющего роль экономического регулятора.
ЕЦБ координирует денежно-кредитную политику зоны евро и поддерживает финансовую стабилизацию в еврозоне, но не с точки зрения улучшения жизни людей, а соблюдения неких монетарных критериев по дефициту бюджета, долгу этих стран и поддержания ценовой стабильности в еврозоне (годовой прирост гармонизированного индекса потребительских цен в зоне евро не должен превышать 2%).
Бюрократизация ЕС выражается в жесткости критериев, которые во что бы то ни стало надо соблюдать, не имеющих никакого отношения к росту общественного блага для народов Еврозоны. Вынуждают страны, как, например, Грецию, у которой начал расти дефицит бюджета, сокращать социальные расходы и, в первую очередь, пенсии.
Чиновников Брюсселя и банкиров ЕЦБ вполне устраивает хаос, в котором они чувствуют себя, как рыба в воде. В таких условиях у них много возможностей для лоббирования интересов богатых, что способствует размножению коррупции. Почему-то все в мире говорят о коррупции в России, «не замечая бревна в своем собственном глазу». Диктатура богатых пришла к нам с Запада.
В ситуации с Brexit европейские чиновники показали себя во всей красе. Ведь если народ Британии проголосовал за выход из ЕС, то это сигнал: что-то не так в ЕС. И вместо того, чтобы критически оценить свой курс и отнестись с уважением к воле британцев, чиновники ЕС считают проголосовавших британцев популистами и продолжают цепляться за Великобританию бюрократическими уловками, доказывая, что она не может выйти из союза легко, без потерь. Это мелко и недостойно.
«СП»: — А как эта ситуация влияет на развитие производства в странах ЕС — ведь именно производство является ядром их экономики?
— При политике финансовой стабилизации производство обречено деградировать. Я хочу напомнить, что все, что делается на Западе, управляется сугубо монетарными инструментами. Курс евро поддерживается в стабильном состоянии за счет сжатия денежной массы в обращении, роста налогов, сокращения социальных расходов, что сокращает инвестиционные возможности предприятий и спрос граждан. Со спадом производства, растет безработица, росту которой способствует также миграционная политика ЕС.
Европе заготовили неприятный сценарий: принимать беженцев из Ливии, Сирии, Ирака, других стран, где развязали войны. Коренные жители Европы на фоне растущей безработицы начали проявлять националистические чувства, что напоминает сценарий прошлого века: переход от финансовой стабилизации 20-х годов к запуску инфляции 30-х годов, приведшей Европу, в конечном счете, к фашизму. Так, ставшая недавно Председателем ЕЦБ К. Лагард, уже заявила, что у Германии слишком большой профицит и что нужно давать возможность ему работать. А как? Значит, увеличить денежную массу в экономике, и цены в Европе начнут быстро расти. К этому можно добавить растущий в ЕС национализм с ожидаемыми последствиями, если в ЕС не воцарится истинная демократия.
«СП»: — А кто этим процессом руководит в Европе?
— Я считаю, что все политики, которые пришли к власти в Европе, по сути, назначены МФО. Уверена, Меркель понимает, что нельзя столько эмигрантов принимать Европе, но почему-то она продолжает упорно это делать. Какой смысл? Думаю, есть такой замысел: европейцы — высококультурные люди, привыкшие к духу свободы, и на смену их высокой культуре должна прийти более низкая культура, которой МФО будет легче управлять.
«СП»: — Мы с вами подходим к очень интересной теме. Сегодня происходит цифровая трансформация глобального управления. Какой в этой связи можно сделать прогноз относительно нашего демократического будущего?
— С приходом МФО к экономической власти в начале 20-го века, нет общественного прогресса, а есть реализация проекта централизации мирового капитала в их руках за счет глобального управления финансами. Для выхода из глобального кризиса МФО организовывала две мировые войны. Третью войну, учитывая ядерные вооружения, МФО боится развязать, и потому нашла другой выход — цифровизацию глобального финансового управления.
Сегодня очень сложно восстановить управляемость экономики! Созданы суперкомпьютеры, новые информационные технологии, которые могут быть использованы для эффективного управления экономикой, но нет экономических знаний для автоматизации управления экономикой. МФО и бюрократия сделали все, чтобы в вузах преподавали экономические теории, подменившие экономическую науку. Бюрократии стало удобно внедрять цифровые технологии в сфере услуг, чтобы отделить себя от людей посредством роботов. Более того, от чиновников можно услышать, что нельзя подавать в суд на ИИ. А как это возможно подавать в суд на заложенные в ИИ алгоритмы? Кто-то у нас сказал, что робот, ИИ должны иметь права человека. Я поражаюсь цинизму и неграмотности таких людей.
— Но тогда такие юристы не понимают, что такое ИИ. Объясняю, ИИ функционирует на основе алгоритмов, заложенных человеком. Поэтому все вопросы о правах и этике должны задаваться постановщику задачи и исполнителю, заложившему в робот алгоритм её выполнения.
— Все зависит от цели, для достижения которой создают цифровых двойников. Их можно создать как во благо человека, так и во вред. В первом случае нужен научный подход.
Если следовать демократии, то ИИ становится необходимым инструментом для обеспечения роста общественного блага. Для его создания требуются знания экономической кибернетики — науки управления информационными процессами в экономике, предполагающей знание объективных экономических законов. Это, как в технической науке, — если знаешь объективные законы развития явлений, открытые физикой, то можешь создать космический корабль, преодолевающий закон всемирного тяготения.
С учетом знания объективных экономических законов и принципов кибернетики советским ученым Н.И. Ведутой была создана динамическая модель межотраслевого-межсекторного баланса, представляющая собой систему алгоритмов согласования плановых расчетов «затраты-выпуск». Она и является ядром ИИ (экономической киберсистемы), организующим сбор, передачу, обработку и мониторинг данных для выхода на траекторию роста общественного блага.
Но когда в голове экономический бардак, а в это время подключается другой бардак в виде технологии Big Data, то бардак раскручивается еще больше, и не дает работать профессионалам. Для чего сегодня «цифруют» отрасли, хозяйствующие субъекты, собирая большие данные? Понятно, что за этими процессами стоят большие деньги. Но необходимость заполнения огромного количества никому не нужных показателей создает реальную проблему, отвлекая профессионалов от работы.
В условиях бардака чиновник множит документооборот, а теперь будет множиться и цифровой документооборот. В конечном счете, останутся айтишные олигархи с обслуживающими их интересы айтишниками и роботами, сделавшими людей безработными. За их смирением перед неизбежным будет следить «недремлющее око» глобального ИИ. Таким образом, цифровая трансформация экономического хаоса в интересах уже мировой айтишной олигархии (МАО) создает мрачное будущее несчастных людей.
А должно быть так: задачи, нацеленные на повышение эффективности управления объектом, должен ставить не айтишник, а профессионал, который владеет не только знаниями специфики функционирования данного конкретного объекта, но и владеет знаниями экономической кибернетики для разработки алгоритмов их решения и встраивания своего ИИ в систему национального (глобального) ИИ, конструирующего будущее для человечества.
«СП»: — На ваш взгляд, существует ли план по возвращению нашей истории на рельсы демократии с использованием передовых технологий?
— Если правительство не интересуется выстраиванием производственных цепочек для достижения стратегических задач, то все его обещания превращаются лишь в декларации. Сегодня наше правительство, как и весь мир, занято перераспределением и созданием ИИ по западным лекалам. В конечном счете, мы будем встроены в «недремлющий» глобальный ИИ в котором, судя по русофобской истерии, будет отведено нам место людей последнего сорта.
Однако СССР, преемницей которого является Россия, был первой страной в мире, запустившей проект конструирования будущего в интересах людей. СССР был огромной корпорацией, в которой действия всех предприятий согласовывались, исходя из общенациональных интересов, а финансы были подчинены планированию: вначале был курс индустриализации, затем курс на победу в ВОВ и потом — послевоенное восстановление экономики. Уже в 50-е годы требовалась переориентация развития советской экономики на рост общественного блага. А для этого требовалось решение самой важной задачи — создание ИИ для роста общественного блага. И сегодня мир был бы совсем иным.
Но страна продолжила курс на первоочередное развитие военно-промышленного комплекса, что вело к диспропорциональности развития и кризису. Партийная номенклатура, испугавшись с одной стороны, сложности задачи и власти экономической науки, ликвидирующей корни коррупции, а с другой стороны, мечтавшей стать такой же богатой, как МФО, решила сдать страну. В 1991 году она сдала управление экономикой страны глобальному финансовому управлению, превратившего нас в сырьевой придаток. Сегодня перед нами стоит значительно более зловещая угроза — подчиниться формирующемуся глобальному цифровому управлению, использующему «недремлющее» ИИ.
Однако у нас есть и огромный позитив. Произошло созревание общественного самосознания наших людей, желающих вернуться в СССР с пониманием того, что можно конструировать светлое будущее. В СССР вернуться невозможно, но вернуться к решению задачи, возникшей еще в 50-х годах, к созданию ИИ, конструирующего будущее, не только возможно, но и жизненно для нас необходимо.
И здесь одной политической воли недостаточно. Требуются экономические знания, которые хранятся и развиваются только в нашей стране. Уверена, что здоровый инстинкт выживания поможет нашему государству реализовать новый путь во благо человечества. В этом и есть историческая миссия России, преемницы СССР.
Наука и техника: На пути к «цифре»: Медведев наступает на старые грабли
Новости науки: «Естественная» продолжительность жизни человека шокировала ученых
Россия выйдет из глобального кризиса первой и поведет за собой остальных
Доктор экономических наук, профессор МГУ Елена Ведута рассказала Царьграду о родовых дефектах современной экономической системы и перспективах кибернетического планирования
Как закрепляется неравенство
Царьград: Наша экономика претерпела целый ряд существенных изменений за последние тридцать лет, начиная с 1988 года, когда был принят закон о кооперации. Соответственно, мы переболели огромным количеством болезней роста, но к здоровой экономике, кажется, так и не пришли. Что, по-вашему, является причиной того тяжелого положения, в котором мы сейчас оказались?
Елена Ведута: Раньше мы были одной из сторон биполярного мира, контролировали этот мир наряду с Соединенными Штатами, но оказалось, что превратиться из передовой страны в отстающий сырьевой придаток очень легко. Мы просто сломали ту систему, в которой жили. При всех ее огромных ошибках мы должны были совершенствовать ее, а совершенствование системы возможно только с использованием экономической науки в качестве ведущего инструмента. Мы же с легкостью отказались от собственного опыта и заняли то место, которое нам указали: сырьевой, может быть, аграрно-сырьевой придаток.
Процесс подмены экономической науки доктриной товарного производства при социализме начался в середине 50-х годов – это точка отсчета блуждания нашей страны «по пустыне». После этого началось реформирование системы управления экономикой под флагами «расширения самостоятельности предприятий», «рыночного социализма» и так далее для запуска в нее всё большего хаоса. Сегодня мы практически дошли до точки невозврата, когда нас рассматривают как исчезающую страну будущих киберрабов и навязывают, по сути, «дьявольские мантры» в виде потока сознания от «Global education futures», подменяя ими советское фундаментальное системное образование.
Ц.: Как вы думаете, с чего надо начинать перестраивание нашей экономики на правильные рельсы?
Е. В.: С востребованности истинных знаний для управления экономикой. Мы, как и весь мир, попали в ситуацию полного информационного хаоса. Все макроэкономические показатели, которые используются сегодня, например, ВВП, содержат повторный счет, в национальных счетах прячутся большие дисбалансы. ВВП – дутый, ничего не выражающий показатель. Дальше эта система показателей уходит во Всемирный банк, который на основании этих дутых цифр и неработающих моделей рассчитывает варианты развития экономики и начинает делить свои инвестиции: вот эти страны должны двигаться вперед в технологическом смысле, а эти страны – сырьевые придатки. Так закрепляется неравенство. И все это приведет к очень плохому концу.
Кибернетика против хаоса
Ц.: И вы можете предложить альтернативный сценарий?
Е. В.: Я считаю, что Россия имеет шанс первой найти выход из развертываемого глобального кризиса. Но работающий сценарий развития может быть реализован лишь с признанием экономической кибернетики в качестве государственной доктрины.
Пренебрежение же экономической кибернетикой ведет к созданию за триллионы рублей так называемой цифровой экономики, состоящей из смеси множества платформ, что ведет лишь к развитию хаоса в государственном управлении.
А стране нужна единая цифровая платформа – экономическая киберсистема, организующая взаимодействие государства, бизнеса и общества в режиме реального времени, получающая и учитывающая обратную связь от производителей об их производственных возможностях и от конечных потребителей о динамике спроса. Только это обеспечит выход экономики на траекторию роста общественного блага.
Ц.: Что мешает внедрить такую платформу?
Е. В.: Сегодня аналитические экономисты и эксперты вытесняются технократами. Именно технократы разрабатывают новые цифровые технологии, а на их основе цифровые платформы, позволяющие организовать взаимодействие поставщика и потребителя услуг в режиме реального времени. И действительно, современные цифровые платформы интернета вещей, электронного правительства и так далее являются удобными для потребителей услуг. Но, к сожалению, на этом основании технократы пренебрежительно относятся к экономистам, заявляя себя самих специалистами в цифровой экономике.
Ц.: А они таковыми не являются?
Е. В.: Эти люди могут нарисовать множество красивых схем, придумать много лозунгов, навязывать миру некие «айтишные» технологии (например, блокчейн) или математические концепции для описания экономики (например, гиберграф М. Хохловой). Но не зная объективных экономических законов, технократы никогда не создадут единую цифровую платформу для повышения эффективности управления экономикой. Их платформы, цифруя тот же экономический хаос, ускоряют конец истории. Этому способствуют и новые идеологи, объединившиеся вокруг международного проекта «Global education futures», которые навязывают набор компетенций вместо системных знаний, стихийную цифровизацию экономики в качестве новой доктрины развития цивилизации.
В то же время экономическая кибернетика, являясь наукой управления информационными процессами в экономике, предполагает знание и использование объективных экономических законов. Действие этих законов и лежит в основе динамической модели, организующей цифровую платформу как киберэкономику. Таким образом, у власти появляется новый инструмент, помогающий оперативно рассчитывать план (траекторию) развития экономики в направлении роста общественного блага, то есть достичь того, к чему безуспешно стремился советский Госплан.
Баланс кофе и бутерброда
Ц.: Поясните, пожалуйста, на конкретном примере.
Е. В.: У государства много целей и задач. Нам нужно развивать космическую отрасль, оборонно-промышленный комплекс, стимулировать производство товаров народного потребления, улучшать экологию. Для всего этого нужно сформулировать конечные и промежуточные цели, для достижения этих целей – материальные ресурсы и так далее. Понятно, что всего сразу достичь при имеющихся в распоряжении средствах невозможно, поэтому исходные задания придется корректировать. Представьте, что на завтрак я хочу чашку кофе, а к ней бутерброд с сыром и маслом. Но пока что производители могут предоставить лишь половину этого набора. И я должна выбирать – хочу половинную порцию всего или, например, обязательно целую чашку кофе, но без хлеба и сыра. Так, корректируя предложенные компьютером варианты плана «затраты-выпуск», мы достигнем пропорционального баланса производственных взаимосвязей. Эти расчеты происходят автоматически с помощью алгоритмов динамической модели «затраты-выпуск». По результатам расчетов принимаются решения по распределению производственных инвестиций – управляющего параметра плана.
Не стоит бояться, что кибернетика все будет делать за людей, что нашим управленцам нечем будет заняться. Нет, ведь именно они формулируют исходные задания и принимают окончательные решения.
Ц.: Таким образом, вы хотите сказать, что платформа для нужного расчета и управления у вас есть?
Елена Ведута: Динамическая модель межотраслевого-межсекторного баланса (МОСБ), которая служит ядром экономической киберсистемы, была разработана еще моим отцом. Сейчас она существует в программном виде – без красивой графической оболочки, но вполне способная производить нужные расчеты. Модель представляет собой систему алгоритмов согласования в режиме реального времени заказов конечных потребителей (государства, домашних хозяйств, экспортеров) с возможностями производителей. Только на ее базе можно создать цифровую экономику (экономическую киберсистему), повышающую эффективность управления экономикой. Ее внедрение позволит заранее проигрывать разные сценарии развития в зависимости от исходных заданий и использовать производственные инвестиции в качестве управляющего параметра для выхода на нужную траекторию развития. С одной стороны, нам нужны самолеты, ракеты, с другой стороны – требуются затраты на экологическую безопасность и так далее. Какая траектория развития экономики для нас предпочтительнее? Именно экономическая киберсистема позволяет научно обосновать наш выбор. Без нее просчитать все варианты развития невозможно, выбор будет осуществляться вслепую, хаос продолжится.
Управлять, а не реагировать
Ц.: Собственно, в правительстве при обсуждении бюджета как раз и идет поиск баланса интересов, баланса затрат. В чем разница?
Е. В.: Правительство руководствуется балансом интересов на уровне собираемых доходов в бюджет и их распределения по лоббируемым «точкам роста». Но они даже не понимают, сколько соберут доходов.
Они все время живут в режиме оперативной реакции на текущие события. А экономическая киберсистема позволяет рассчитать траекторию, чтобы спрогнозировать социально-экономическую ситуацию в стране, например, через 20 лет. Конечно, поскольку динамическая модель «живая», то работа с киберсистемой похожа на управление самолетом на автопилоте – при необходимости всегда можно произвести корректировку траектории, ведь мы понимаем, что конечный спрос меняется, появляются новые технологии, и все это надо будет учитывать.
Ц.: Но бюджет у нас тоже корректируется каждый раз на ходу. То же самое и происходит.
Е. В.: Корректируется бюджет государства, не увязанный ни с заказами конечных потребителей, ни с производственными возможностями. В отличие от расчетов в киберсистеме, оперативно учитывающей все корректировки в ходе процесса согласования «затраты-выпуск», в реальной жизни идут огромные запаздывания по корректировкам, что и делает экономические процессы неуправляемыми, общественные затраты ресурсов неэффективными. Поэтому экономическая ситуация перманентно ухудшается. Ведомства реагируют на ситуацию, но не управляют ею. Даже если у государства стало больше денег, то не факт, что эти деньги обеспечены нужными для развития материальными ресурсами, поскольку, например, станков, нужных для выпуска продукта, просто не произвели. И если эти деньги пустить на развитие производства, то развития не будет, а будет только инфляция, которая может закончиться дефолтом, как было у нас в 1998 году.
Ц.: С планированием госсектора экономики все более-менее ясно. В то же время предсказать, сколько произведет частный предприниматель, даже если он вам выдал какой-то план, достаточно сложно. А как планируется воздействовать на частный бизнес? Через системы льгот, субсидий или как-то еще?
Е. В.: Частный бизнес и сейчас обязан давать информацию государственным налоговым и статистическим органам. Точно так же и мы будем требовать от него информацию по планам «затраты-выпуск» для развития его частного бизнеса. Отличие лишь в том, что мы ему ничего не навязываем, он сам распоряжается собой, сам инвестирует. Но информацию о его планах мы имеем право знать, поскольку государство планирует развитие всей экономики с учетом знания информации, поступающей от всех резидентов.
Что Россия получает при внедрении киберсистемы? Она начнет выходить из глобального кризиса, в то время как другие страны продолжат погружение в него. Наш опыт начнут перенимать, то есть мы станем страной-локомотивом, ведущей мир к процветанию. Это и есть наше назначение и достойная позиция в мировом сообществе. Мы – люди творческие, у нас всегда на первом месте стояли образование, наука, и в этом плане мы не являемся чисто сырьевым придатком. Мы объективно должны стать интеллектуальным центром глобализации, изменяющим стратегию «забрать и переделить», которая ведет мир к концу истории, на стратегию моральных принципов управления экономикой для улучшения жизни людей. В этом я и вижу миссию России: дать миру выход из глобального кризиса на основе новой доктрины развития мирового сообщества – экономической кибернетики.